Не моя семейная история.
Oct. 2nd, 2022 10:09 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
iaoljkaОднажды, давным -давно… В стране под названием СССР, жила-была семья.
Муж, жена и двое прелестных дочек. Муж был коммунист, военный, образованный, фанатично преданный своему делу, жена его очень любила, и конечно все они верили в светлое будущее.
Ну, потом началась война. Теперь –то мы знаем, как это бывает.
Муж поехал на фронт, а жена с детьми – в эвакуацию.
Муж (его звали Владимир) был старшим политруком. Начальник политотдела 5 воздушно-десантной бригады. И отправили его в город Ессентуки.
Фронт был ещё довольно далеко. И Владимир, уверенный, что победа не за горами, написал жене в эквакуацию в том смысле что – приезжай, тут тепло и хорошо, и мы скоро победим, потому что…
Ну, вы понимаете, почему. Потому что политрук.
А жене несладко было в эвакуации-то. Голодно и тяжело. И она поверила любимому мужу – коммунисту. И поехала навстречу линии фронта с двумя своими девочками.
Они ехали долго, вместе с эшелонами солдат (которые ехали на фронт!)
И когда они приехали, оказалось, что стоят они на улице летом в зимней одежде.
Семья объединилась с любимым мужем, наступило короткое счастье.
Фронт, как вы понимаете, приближался.
А жили они все в какой-то коммуналке. И рядом со свежеприбывшей семьёй жила и другая семья – муж, жена и их сыночек.
Сосед Владимира был недостаточно уверен в победе коммунизма. И делал что-то противозаконное, мешающее наступлению счастливого миропорядка. История не сохранила деталей, но, по всей вероятности, что-то крал.
И Владимир пошёл и доложил об этом безобразии «куда надо».
Оттуда пришли, и забрали соседа.
Осталась жена с маленьким ребёнком.
Война, однако, приближалась, и наступил момент, когда Владимир сам был отправлен в бой, и конечно, тут же пропал без вести. И было ему на тот момент примерно 36 лет.
Немцы вошли в город.
И соседка, мужа которой Владимир упёк «куда надо», решила поквитаться.
Она пошла к немцам и доложила, где проживает вдова коммуниста с детьми.
Пришли уже немцы и забрали жену Владимира, которую и расстреляли за городом почти сразу.
Девочки 8 и 4 х лет остались одни.
За ними тоже приходили, но они спрятались под кровать, а под другой кроватью жили куры – немцы нашли кур, ловили их, обрадовались, ушли с курами, детей оставили.
Девочки встретили новый, 1943 год вдвоём.
Старшая ещё помнит, как за действия партизан в округе всех жителей выводили расстреливать – построили всех, кого поймали, и считали – расстреливали каждого десятого.
А их миновало – обе они десятыми не стали. Младшая не помнит…
Потом маленькую забрали в семью, а старшая болела, и не могла её не отдать.
Ну и старшую тоже усыновили – в другую семью. Она всё рвалась к своей маленькой, но новая мама младшей не хотела её пускать. Хотела, чтобы дочка не помнила ТУ семью.
Немцы пробыли в городе пять месяцев. А потом наши пришли обратно.
Ну, тут добрые люди, конечно, тоже не мешкали, и быстренько доложили «куда надо» о том, что вот эта соседка погубила жену коммуниста…
Тут, конечно, «наши» забрали эту соседку, и дальше неизвестно, расстреляли ли её за городом, или погибла она в лагерях…
Трое детей остались сиротами. Две девочки и мальчик- сосед.
И тут неожиданно папа мальчика вернулся из мест заключения и мальчика своего забрал.
А к девочкам никто не вернулся. Приезжал после войны брат их мамы (тоже коммунист, работал в «органах»), но усыновители детей не отдали, а в опеке сказали ему, что все умерли, так он обратно и уехал.
Девочки выросли в приёмных семьях и встретились уже взрослыми.
О чём эта история?
О том, что немцы, конечно, гады.
Но система доносов…
Я смотрю на единственную сохранившуюся, сильно попорченную фотографию Владимира – героя, погибшего за светлое будущее.
Если бы этот человек поменьше верил в идеалы коммунизма, наверное это не спасло бы ему жизнь.
Но это точно спасло бы двух женщин – его жену и его соседку. Дети выросли бы со своими мамами.
И своих детей тоже растили бы немного иначе.
Мне ведь тоже прилетело от его поступка. Потому что это дедушка моего мужа.
Он должен был качать его на руках, если бы… если бы не было войны.
Но война была. И качать на руках внука должна была бабушка, если бы… если бы её муж не был таким правильным идиотом.
О, да, он герой. Все его потомки знают, что он герой, и считают именно так.
И только я, глядя на мужа, думаю, что вот этого его изувеченного детства можно было бы избежать, и он был бы другим, и я бы сейчас не… если бы, если бы… (Ну, он-то конечно возражает против этой простой идеи).
Впрочем, и у него те же гены. И он такой же идиотский фанатик, который считает, что всех плохих надо убить во имя всего хорошего.
И я очень сильно надеюсь, что нашему сыну это не передалось.
Да, конечно, и в моей семье есть большие и очень развесистые скелеты в шкафу.
И много.
Но я почему-то имею зуб именно на героя войны политрука Владимира…
Так вот.
Сейчас опять война. И люди…люди…
Кто, собственно, пишет доносы? Герои.
Те, кто хочет, чтобы зло исчезло, и наступило добро. Те, кто это зло искореняет повсеместно.
Те, кто…
В общем, это довольно страшно, вот что.
Муж, жена и двое прелестных дочек. Муж был коммунист, военный, образованный, фанатично преданный своему делу, жена его очень любила, и конечно все они верили в светлое будущее.
Ну, потом началась война. Теперь –то мы знаем, как это бывает.
Муж поехал на фронт, а жена с детьми – в эвакуацию.
Муж (его звали Владимир) был старшим политруком. Начальник политотдела 5 воздушно-десантной бригады. И отправили его в город Ессентуки.
Фронт был ещё довольно далеко. И Владимир, уверенный, что победа не за горами, написал жене в эквакуацию в том смысле что – приезжай, тут тепло и хорошо, и мы скоро победим, потому что…
Ну, вы понимаете, почему. Потому что политрук.
А жене несладко было в эвакуации-то. Голодно и тяжело. И она поверила любимому мужу – коммунисту. И поехала навстречу линии фронта с двумя своими девочками.
Они ехали долго, вместе с эшелонами солдат (которые ехали на фронт!)
И когда они приехали, оказалось, что стоят они на улице летом в зимней одежде.
Семья объединилась с любимым мужем, наступило короткое счастье.
Фронт, как вы понимаете, приближался.
А жили они все в какой-то коммуналке. И рядом со свежеприбывшей семьёй жила и другая семья – муж, жена и их сыночек.
Сосед Владимира был недостаточно уверен в победе коммунизма. И делал что-то противозаконное, мешающее наступлению счастливого миропорядка. История не сохранила деталей, но, по всей вероятности, что-то крал.
И Владимир пошёл и доложил об этом безобразии «куда надо».
Оттуда пришли, и забрали соседа.
Осталась жена с маленьким ребёнком.
Война, однако, приближалась, и наступил момент, когда Владимир сам был отправлен в бой, и конечно, тут же пропал без вести. И было ему на тот момент примерно 36 лет.
Немцы вошли в город.
И соседка, мужа которой Владимир упёк «куда надо», решила поквитаться.
Она пошла к немцам и доложила, где проживает вдова коммуниста с детьми.
Пришли уже немцы и забрали жену Владимира, которую и расстреляли за городом почти сразу.
Девочки 8 и 4 х лет остались одни.
За ними тоже приходили, но они спрятались под кровать, а под другой кроватью жили куры – немцы нашли кур, ловили их, обрадовались, ушли с курами, детей оставили.
Девочки встретили новый, 1943 год вдвоём.
Старшая ещё помнит, как за действия партизан в округе всех жителей выводили расстреливать – построили всех, кого поймали, и считали – расстреливали каждого десятого.
А их миновало – обе они десятыми не стали. Младшая не помнит…
Потом маленькую забрали в семью, а старшая болела, и не могла её не отдать.
Ну и старшую тоже усыновили – в другую семью. Она всё рвалась к своей маленькой, но новая мама младшей не хотела её пускать. Хотела, чтобы дочка не помнила ТУ семью.
Немцы пробыли в городе пять месяцев. А потом наши пришли обратно.
Ну, тут добрые люди, конечно, тоже не мешкали, и быстренько доложили «куда надо» о том, что вот эта соседка погубила жену коммуниста…
Тут, конечно, «наши» забрали эту соседку, и дальше неизвестно, расстреляли ли её за городом, или погибла она в лагерях…
Трое детей остались сиротами. Две девочки и мальчик- сосед.
И тут неожиданно папа мальчика вернулся из мест заключения и мальчика своего забрал.
А к девочкам никто не вернулся. Приезжал после войны брат их мамы (тоже коммунист, работал в «органах»), но усыновители детей не отдали, а в опеке сказали ему, что все умерли, так он обратно и уехал.
Девочки выросли в приёмных семьях и встретились уже взрослыми.
О чём эта история?
О том, что немцы, конечно, гады.
Но система доносов…
Я смотрю на единственную сохранившуюся, сильно попорченную фотографию Владимира – героя, погибшего за светлое будущее.
Если бы этот человек поменьше верил в идеалы коммунизма, наверное это не спасло бы ему жизнь.
Но это точно спасло бы двух женщин – его жену и его соседку. Дети выросли бы со своими мамами.
И своих детей тоже растили бы немного иначе.
Мне ведь тоже прилетело от его поступка. Потому что это дедушка моего мужа.
Он должен был качать его на руках, если бы… если бы не было войны.
Но война была. И качать на руках внука должна была бабушка, если бы… если бы её муж не был таким правильным идиотом.
О, да, он герой. Все его потомки знают, что он герой, и считают именно так.
И только я, глядя на мужа, думаю, что вот этого его изувеченного детства можно было бы избежать, и он был бы другим, и я бы сейчас не… если бы, если бы… (Ну, он-то конечно возражает против этой простой идеи).
Впрочем, и у него те же гены. И он такой же идиотский фанатик, который считает, что всех плохих надо убить во имя всего хорошего.
И я очень сильно надеюсь, что нашему сыну это не передалось.
Да, конечно, и в моей семье есть большие и очень развесистые скелеты в шкафу.
И много.
Но я почему-то имею зуб именно на героя войны политрука Владимира…
Так вот.
Сейчас опять война. И люди…люди…
Кто, собственно, пишет доносы? Герои.
Те, кто хочет, чтобы зло исчезло, и наступило добро. Те, кто это зло искореняет повсеместно.
Те, кто…
В общем, это довольно страшно, вот что.
